PSYFACTOR-self.ru

Если личность ребенка сломали, то из него выросла безнадежная жертва, уверенная, что в её жизни всё может быть только так плохо и что она просто не заслуживает ничего другого и вынуждена терпеть любое обращение лишь бы не остаться совсем одной.

А теперь рассмотрим, какие бывают тираны. И в психотерапии, и в обычной жизни мы можем встретить:

1. Откровенно агрессивный тиран – зачастую просто бессовестный человек, который вырос в атмосфере открытой агрессии и насилия, способы его обращения с собой и другими были прямым ответом на такое обращение с ним. Такой тиран привязан к жертве как к объекту, на который можно слить свое напряжение. Здесь хорошо прослеживается и функция жертвы – в сливе напряжения и обеспечении бытовых нужд тирана. Объектные связи такого человека в детстве были прерваны жестко и резко. Давно потерял надежду на близость, помощь и хорошие отношения. В его мире чего-то добиться можно только силой.
2. Тиран-манипулятор – человек, про которого сразу и не скажешь, что он тиран, потому что он сам себя обычно позиционирует как жертву непонимания или же непослушания своего партнера. Этот человек вырос в атмосфере постоянного унижения и ограничений свободной инициативы, а его открытая агрессия или вообще любой протест всегда жестоко подавлялись. Он научился выживать, не опираясь на родителей, за счет помощи и присутствия других людей. Его личный опыт говорил о невозможности в жизни бескорыстной любви (раз уж он избиваем всё время близкими и родными людьми, и это битье у него давно перестало связываться с воспитанием и пожеланием ему добра). Единственным способом удержания чьего-то доброго присутствия такой человек считает отказ от своих интересов и подстройку под желания кого-то, демонстрируя так себя только с самой лучшей стороны. При этом его агрессия к главе семьи из-за неравности их сил полностью подавлялась. Её оказывалось возможным отреагировать только на третьих лиц, менее способных к открытой конфронтации или бесполезными для их иного использования. То, что может привлечь в нём внимание – это отличные навыки манипулирования людьми, позволяющие организовывать себе помощь и защиту в жизни. На приеме в отличие от обычной жертвы его жалобы звучат скорее требовательно и настойчиво, чём жалобно и уныло, он не заискивает перед терапевтом и не старается сразу его завоевать. Можно подумать, что он пришёл за восстановлением своих законных прав. К открытой агрессии переход для него становится возможен только в случае длительного отказа удовлетворять его потребности. И в отношениях с людьми, обеспечивающими его выживание, он открыто не проявляет свою агрессию, манипулируя своей слабостью и беспомощностью, вынуждая их отказываться от своих интересов в его пользу и как будто бы по их собственной воле, зато в отношении всех других бесполезных для него людей может быть даже очень жесток и циничен. Такой тиран постоянно ищет привязанности, однако он не способен устанавливать полноценные межличностные отношения, поскольку другой для него важен как источник восполнения своего внутреннего дефицита, а не как индивидуальность. Он всегда сохраняет надежду на спасение, то есть на идеального нового родителя, который своим присутствием избавит его от всех тягот жизни и необходимости самому себя защищать.

Поскольку каждый из этих двух типов тиранов ищет разрядки и утешения для себя, переживая весь мир как должный им за понесенные ранее потери, и оба они ограничены в своей способности к эмпатии (нечувствительны к состояниям и потребностям других людей), то если они и способны к заботе, то только в той области, которая необходима им самим для контроля за состоянием партнера и его поведением. Им обоим присуща уверенность, что точкой отсчета правильного и неправильного, хорошего и плохого в жизни являются именно они. Все другие люди, по их мнению, могут быть только похожи на них, разделяют их ценности и убеждения, согласны предоставить особые условия в отношениях и сосредоточить свои усилия на заботе и внимании к зависимому, ничего не требуя взамен и всё ему прощая.

В этом мире идет бесконечный перебор объектов, пригодных на эту роль. Каждый новый объект принимается с надеждой и соблазняется нежностью и слабостью, а затем, будучи не в состоянии обеспечить такого объема удовлетворение, изгоняется с жестокостью и бесповоротностью, оставляя тирана в разочаровании, из которого потом снова рождается надежда. И эта надежда рождается именно из нежелания смириться со взрослой действительностью, в которой каждый отвечает за себя сам, в которой безусловная любовь давно оставлена в прошлом – чудесного спасения в лице идеального родителя просто не существует.

Очевидно расщепление и у тирана, и у жертвы – каждому из них доступен лишь один полюс реагирования, ими движет незавершенная конфликтная ситуация из прошлого, а не возможности и потребности актуальной ситуации.

Вопрос о том, почему же спасения не существует, никак нельзя назвать праздным. Сколько людей пытаются найти это чудо, не оставляя надежды, что в мире есть кто-то только для них лично… Но ответ до банальности прост. Ибо таким вот универсальным удовлетворителем может быть мать только очень маленького ребенка, удовлетворение потребностей которого целиком и полностью находятся в её доброй власти. И чем старше ребенок – тем меньше возможностей у матери удовлетворить их все идеально и полно. И если удовлетворение с самого раннего детства оказалось недостаточным, близость с матерью была прервана, неустойчива или ребенок оказался предоставленным самому себе раньше, чем в достаточной степени сформировались его функции заботы о себе, то вместе с памятью о былом симбиотическом счастье, гореванием о его потере (с зачастую прерванной и глубоко вытесненной печалью), обиде за злой мир и судьбу, сохраняется и надежда на восстановление слияния и симбиоза, и постоянный поиск подходящих для этого отношений. Большая нуждаемость в любви и слабо развитые способности заботиться о самом себе, утешать себя и поддерживать в трудные минуты, чувство собственной внутренней изоляции в мире, затруднения в отношениях с другими людьми не дают надежде угаснуть. Отказ от такой надежды субъективно переживается как обреченность на смерть и не совместим с ежедневной жизнью, которая без этой надежды теряет смысл и превращается в бесконечную пытку. Здесь «спасение» — это надежда на восстановление «хорошего слияния», которое зависимый человек зачастую называет «близостью», в которой он и его партнер слиты в одно целое, у них всё одинаковое, они никогда не злятся друг на друга и всегда и во всем помогают друг другу, они всегда заодно… круглосуточно, круглогодично, пожизненно…

Самое интересное, что зачастую именно тираны-манипуляторы идут лечить зависимых, становясь «спасателями», активно навязывающими свое представление о том, как надо. Для них это возможность отыграть детскую драму теперь уже с позиции собственной силы (отомстить и завоевать того, кто им сопротивляется), или уничтожить, таким образом, в себе память о том, что когда-то он тоже был жертвой (отсюда столько агрессии к тому, кто показывает свою слабость и беспомощность). Или это попытка сделать для других то, что никто не сделал для самого зависимого, когда он был жертвой и страдал – спасти, избавить от боли, показать лучший путь в жизни, причинить счастье. Во всех этих случаях происходит воспроизведение старого конфликта в новых условиях, подпитанное бессознательной надеждой на его завершение в духе «они жили счастливо и умерли в один день».

Самое печальное в этих зависимых «историях любви» то, что никакое восстановление симбиотических отношений, сколь бы тесно связаны и переплетены ни оказались друг с другом зависимые люди, не лечит этот конфликт. Зависимый человек не смог пережить отделения, а не сближения, и его незавершенная задача развития – сепарация.

И здесь инфантильный невроз заключается в попытке взрослого человека восстановить отношения, время для которых давно уже прошло, которые просто уже никогда невозможны во взрослой жизни. Уже никто и никогда не будет так внимателен, заботлив и безграничен в своей любви, как идеальная мать в воображении маленького ребенка. И уже никто не обладает такой властью над жизнью и свободой взрослого человека как агрессивный и требовательный родитель периода детской зависимости.

Выздоровление от невроза и завершение конфликта с объектами из прошлого наступает в результате отказа от инфантильных целей через проживание гнева и печали по этому поводу. Спасатель же продолжает настаивать на своем требовании инфантильного удовлетворения: либо чудесное обретение великой симбиотической матери-утешительницы, которая буквально закроет грудью и спасет от всех бед и к которой невозможна никакая агрессия, либо победа над агрессором, недостойным никакого сочувствия. Дальнейший поиск и нахождение идеального симбиоза для взрослого человека заканчивается либо очередным разочарованием в идеальном объекте и разрывом отношений, либо удушающей, лишенной энергии и развития «близостью», где роли и правила жестко определены.

Такие люди (жертвы, тираны, спасатели) приносят в терапевтическую работу каждый свое расщепление и свою инфантильную надежду, и свой страх отделения, и свою обиду на несправедливый мир. И это – очень трудная терапевтическая работа, достаточно длительная по времени (приблизительно 1 месяц за год жизни, но не менее 2 лет), требующая от терапевта колоссального профессионализма и собственной устойчивости.

Тот еще процесс – скажу я Вам – но результат… «Безумству храбрых – поем мы песню…». Вот такая у меня родилась метафора. И как это Вам?

С уважением, Лилия Семёнова.

29.10.2013 года.

Все права защищены © 2012-2015 Семёнова Л. Ф.

Авторские права защищены. При копировании страниц, указывать автора и писать ссылку на сайт: https://psyfactor-self.ru/.